Проповедь священника Константина Корепанова в Субботу пред Рождеством Христовым (Рождественский сочельник).
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
«Христос рождается, славите! Христос с Небес – встречайте!»
Так поётся весь Рождественский пост, так Церковь подготавливает нас к встрече, к приходу – к Рождеству Господа нашего Иисуса Христа. И мы – конечно, если не вчера пришли в Церковь, если здесь уже давно – мы привыкли ко всем этим событиям, к иконе, к ёлочкам, к игрушкам, к гирляндам, и искренне, как дети, (хотелось бы, по крайней мере, надеяться на это) радуемся тому, что родился Христос. Мы водим хороводы вокруг вертепа, фотографируемся, поздравляем друг друга, улыбаемся, дарим подарки – а удивительность этого события с годами для нас «замыливается», мы перестаём трепетать перед этим вертепом.
Да, это для нас источник радости, – но не благоговейного трепета. Мы перестаём удивляться тому, что произошло; для нас, собственно, Рождество и, (что особенно страшно, христианство) превращается в источник неких переживаний; какой-то либо печали, грусти, покаянных слёз или радости, – но, в целом, то, что́ сделано было Богом, уже перестаёт быть для нас значительным, мы к этому привыкли.
И одна из причин, по которой Церковь стала праздновать Рождество из года в год, – не для того, чтобы был повод дарить подарки, а для того, чтобы человеку напомнить, что́, собственно, такое произошло. Чтобы каждый из нас вновь и вновь почувствовал Рождество, как и Воскресение, – каждому промыслом и Премудростью Божией даётся не раз и не два войти в состояние, когда ему очень-очень плохо, когда все краски мира блекнут; когда страх смерти, ужас Суда и сознание своих грехов наваливаются на человека и вдавливают его в землю, за плинтус, заставляя его потерять надежду, осознать, как он плох, как много зла в этом мире – и как страшен Суд, на котором ему надо будет стоять. И потому мы переживаем эти состояния жизни: они нам напоминают, что́ такое человеческая жизнь, если в ней не воссиял свет Христова Рождества: вот что́ такое была бы жизнь, если бы Христос не пришёл, если бы Он не протянул нам руку. Мы часто забываем; мы привыкаем думать, что мы хорошие, мы привыкаем думать, что, так или иначе, Бог нас спасёт не потому, что Он щедр, а потому что мы этого достойны: мы же постимся или молимся, причащаемся или творим милостыню, что-то мы делаем хорошее, доброе, – как же нас не спасти за то, что́ мы делаем? “Вот, сегодня я помог бабушке через дорогу перейти, – что же, меня за это в аду мучить, что ли? Вчера к маме съездил, помог снег почистить; хорошее же дело – как меня в ад-то посылать?“ И любой человек так думает, независимо от того, ходит он в церковь или не ходит. Если у него есть хоть малейшее религиозное чувство, он сознаёт, что его мучить не за что, что он-то несомненно спасётся, потому что он много в своей жизни сделал добрых дел: жене хоть раз подарил цветы на день рождения – значит, Царство Божие заслужил. Маме хоть раз помог картошку вскопать – заслужил, значит. Абортов не делала, если сделала, то немного – всё равно детей-то родила; милостыню подал, свечки в известный день зажёг, – значит, можно спасти меня: что же, я хуже других, что ли?
И вот, человек однажды в год, и не раз в жизни, вдруг чувствует, что он – всего лишь скотина, обыкновенная человекообразная скотина, просто обыкновенный никчёмный человечек, не могущий никого любить, и никакого добра не сделавший; и ничего у него нет, кроме собственных грехов, собственной мерзости, уныния, брюзжания, тоски, беспросветного отчаяния, неведения и лени. Тогда он понимает, что от него ничего не зависит. Преклонится Бог к нему, помилует – хорошо. А не помилует – не на что ему надеяться. А как хочется, чтобы Он помиловал! А с чего, собственно, меня миловать-то? Я сам никого шибко не миловал в своей жизни – меня-то за что миловать? Не за что! И тогда в этот момент перед человеком начинает брезжить свет Рождества. Он начинает вспоминать, что́ там произошло однажды на земле, что́ там пели ангелы, что́ они говорили; почему пастухи пришли в пещеру, что́ они там увидели – свет? Нет, не свет. Они увидели обыкновенную пещеру, в которой обыкновенная женщина держит на руках обыкновенного ребёнка. Но они знали, что это – необыкновенный Ребёнок, знали только потому, что им это сказали ангелы. Внешне ничего такого не было: обыкновенный маленький ребёнок на руках обыкновенной бедной женщины. Но ангелы им открыли, что это – Царь мира, Бог. Творец живёт среди нас, Он разделил с нами наше убожество, нашу грязь: ведь это же – хлев, стойло, место, где живут скоты, – люди ли, животные, оскотинившиеся в своих страстях.
Он нами не возгнушался. “Смирися и ныне смирению моему”, – говорим мы в молитве. Как в вертепе Ты родился, – войди в моё вонючее сердце, пожалуйста. И мы верим, потому что перед нашими глазами на иконах – скоты, среди которых находится Бог. Если Бог не возгнушался быком, коровой, ослом, грязью, вонью – значит, Он точно войдёт в моё сердце, я ведь такой же.
Величайшее, непостижимое снисхождение, величайшее смирение, непостижимая любовь. Любовь – не потому что мы этого достойны, а потому что Он – Бог, потому что Он непостижимо любит каждого из нас. Единственное, чего Он хочет, чего хотят все силы Небесные, честнейшие ангелы и архангелы, серафимы и херувимы – чтобы Он вошёл в каждое человеческое сердце, как в этот хлев, – и родился там, и почил там, в яслях наших сердец. Ради этого Он сотворил мир: чтобы войти во тьму нашего сердца и там жить, и вместо хлева, вместо стойла, вместо скотного двора сделать его Своим престолом, Своим чертогом, дворцом, храмом, в котором Он благоволит жить.
И христианин – это не тот, кто получил просимое, ибо всякий, кто попросит о чём-то Бога, получит; даже если он живёт где-то на островах Океании и знать ничего не знает о Христе – но, попросив Бога с верой, он получит. Христианин – тот, кто позволил, разрешил Богу почить в своём сердце, кто разрешил Ему войти во тьму своего сердца, исповедав эту тьму, исповедав эту мерзость, – и сказал: “Прииди в ны, вселися в ны, очисти меня от моей вони и преврати меня в Твой храм.” Аминь.
Видеозапись сделана 6 января 2024 года во время Божественной литургии в Свято-Троицком кафедральном соборе г. Екатеринбурга.
Автор: Константин Корепанов
Видеозапись: Сергей Комаров
Текстовая запись: Елена Плотникова.
Вернуться к списку