Проповедь иерея Константина Корепанова в Неделю 3-ю Великого поста (19.03.2023)

#оКонстантинКорепанов 19 марта 2023 года. Неделя 3-я Великого поста. Крестопоклонная. Проповедь иерея Константина Корепанова на Божественной литургии в Храме Рождества Пресвятой Богородицы в поселке Чусовское Озеро Екатеринбургской епархии. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Удивительное дело: мы поклоняемся Честному Кресту и прославляем святое Воскресение. Мы привыкли видеть Крест, мы привыкли; ещё даже не осознаём, что такое Крест, и кто такой Христос, — а на нас уже надели маленький крестик, и мы уже носим его, привыкаем к нему. Вот, ребёночек только ходить начал, — а уже его несут, прикладывают ко кресту. Сам уже может дойти, дотянуться до какого-нибудь большого Распятия, но он же не понимает, чтó такое Крест. Мы привыкаем ко Кресту раньше, чем мы можем осознать, чтó это такое. Конечно, если мы хоть немного внимали Слову Божьему, немного слушали, чтó говорит Христос через Евангелия, или святых отцов, — как сегодня читалось слово архиепископа Луки, — мы что-то понимали бы, до нас бы доходила какая-то часть слов, которые читались сегодня в Евангелии: что мы должны взять крест и идти за Христом. Какой-то частью нашего сердца мы откликаемся и говорим: «Ну да, конечно, надо нести свой крест.» Человек взрослый понимает под этим крестом тягость рабочего дня, нехватку зарплаты, трудности в том, чтобы прокормить свою семью, если она у него большая; или плач о том, что семьи нет, или она маленькая. Человеком пожилым это, в основном, понимается так, что надо терпеть болезни, надо терпеть соседей, — ну, по крайней мере, некоторых. Человек воспринимает крест как некий элемент терпения в своей жизни, — но понимает это именно как трудность. Но ведь эти трудности терпят все: на работу-то ходят все, и верующие, и неверующие; и болеют все — и верующие, и неверующие; и детей может не быть у всех — и у верующих, и у неверующих; и плохие соседи бывают у всех — у верующих, и у неверующих. И пьющие соседи есть в любом подъезде, — и неряшливые соседи, и шумные. И все одинаково терпят шумного соседа — как неверующая бабушка, бывшая коммунистка, — так и верующая женщина с двумя детьми. Чем мы тогда отличаемся от неверующих людей, если, на самом деле, всем нам приходится здесь что-то терпеть, — хотя бы уральскую погоду, или низкую зарплату, — или онкологию свою или своих близких? Мы не задумываемся об этом. Мы просто привыкли к тому, что нам приходится что-то терпеть, — и считаем это крестом, и проживаем всю жизнь, думая, что несём крест, — а, на самом деле, не умеем его нести, — как когда-то пел Александр Малинин, — «не крест, — бескрестье мы несём, — но как сгибаемся убого» под этим «бескрестьем»! И надо снова войти в храм, как в первый раз, снова встать перед Крестом и попытаться, в меру своей любви к Висящему на нём, представить, чтó это было для Него. И опять всё то же: боль предательство, одиночество; — так и мы то же самое несём, — и что? Снова постояли, поклонились — и ушли. Когда-нибудь однажды, в один удивительный день до нас дойдёт, Кто висит на этом Кресте. Нет, мы знаем, конечно: Христос, Господь и Бог наш, — но мы поймём, что там висит Бог, — когда не умом, а сердцем придём к Богу. Начальник, Который позволил бить Себя подчинённым; Отец, Который позволил плевать в Себя Своим детям; Господин, Который спокойно принял восстание слуг, — Бог, не обличающий Своего творения. До нас дойдёт, чтó же такое Он сделал; — как же смог Он, будучи нашим Хозяином и Богом, Творцом, прийти сюда и позволить над Собой издеваться. Одним движением мысли могущий обратить землю в ничто, и наказать всех, кто на ней живёт, — и тех, кто Его бьёт, и этих мерзких противных бесов, и Ирода, и Пилата, и убежавших учеников, и Иуду, — всех-всех мог наказать — было за что. А Он — не наказывает. Его бьют — а Он смиряется. Сколько бы я ни говорил — смысла не прибавится, потому что это надо пережить сердцем, а не головой, не умом; не сознанием — а нашим сердцем. А мы никогда этого не переживём, никогда в жизни — пока не вытерпим удара от того, кто нас ударил. «Да как он смеет! Да кто он такой? Кто посмел в меня плюнуть! Как он посмел меня оскорбить!» — и мы взрываемся. Мы бурлим просто: «Да как он смеет! Да я сейчас Богу помолюсь, Он ему устроит! Он ему покажет! Да как он смел вообще!» — И ходим год, другой, третий, вспоминая то, что сделал нам другой человек, и негодуем, и падаем на колени: «Господи, накажи его! Он сволочь! Он посмел меня обидеть, — меня, Твоего раба ударить, плюнуть, обозвать посмел!» Мы никогда не узнаем, Кто там висит на Кресте, пока не захотим сделать то, что Он нам приказал нам делать: «Хочешь идти за Мной — возьми крест и следуй за Мной». «Ну да, я сейчас возьму крест: вот, у меня болезнь, — я буду её терпеть». …

Окончание текстовой записи проповеди (начало — в описании к этому видео): «Нет, ты потерпи не болезнь, ты потерпи другое: тебя, когда ты попадёшь в больницу, будут унижать — терпи. Тебя не будут лечить — терпи. Тебя будут оскорблять — терпи. Будут называть уродом, недотёпой, никчёмным человеком, — а ты терпи, потому что твой Бог терпел. Ты будешь плакать от бессилия, — но ты познàешь тайну Христова Креста. Или ты пошёл в школу, а тебя снова обзывает или директор, или учитель, или ребёнок, или техничка, или повар на кухне — все норовят тебя укусить, обидеть, унизить, сказать тебе, что ты — ничтожество, дерьмо, сволочь — а ты терпи, потому что Он так делал. «Да нет же! Да никогда! Да ни за что на свете я не позволю так к себе относиться! Я прокляну и это время, и эту эпоху, эту страну и этих людей, буду говорить: «То ли дело у них там, на Западе! Вот человеческое отношение! Вот где настоящие люди живут!» Да, там — «человеческое» отношение, там торжествует гуманизм. Но там уже никто не может спастись, потому что никто ничего терпеть не может и не хочет. Они создали «рай на земле», в котором они и погибнут, потому что спасает человека только крест — но крест, поднимаемый добровольно, когда человек понимает, что терпит он это; — да, он может написать родственникам в Москву, может позвонить зятю в министерство, может использовать какие-то другие связи или деньги, обратиться в суд или правоохранительные органы, — прокуратуру, наконец, в Следственный комитет, — и добиться, чтобы его права соблюдались. И добьётся он, или не добьётся, — но он не сможет простить, — не сможет, потому что он прошёл мимо креста, он так и не понял, чтó претерпел Распятый на нём. Боль? Мы все её терпим. Одиночество? Мы все одиноки. Он мог всех уничтожить — и был бы прав в малейшем проявлении Своего гнева, против кого бы он ни был направлен; но Он не захотел — чтобы спасти тех, кто Его распял на Кресте. Кто Его распял на Кресте? Проклятый Пилат? Или Ирод? Или римский император? Или эти поганые хари римские, которых снял Мэл Гибсон в своём фильме? Нет! Это я его распял, — я. Это мои грехи Его туда привели, это за мой грех Он там висит. Это мои раны на Нём. И если я откажусь это признать — нет мне счастья со Христом. Только когда я понимаю, что эти раны я Ему нанёс, — не потому, что я Его бил (я трус, — у меня бы рука не поднялась), а потому, что Он принял на Себя мои раны, — которые мне предназначались; моё наказание — на Нём; мои грехи — на Нём. Это мои грехи привели Его в этот мир, сделали Его страдающим Богом, и пока я этого не пойму, — я ничего не понял в христианстве — ничего. Он из-за меня терпит, Он меня терпит, Он меня не хочет наказывать. Он говорит: «Сын, нельзя! Смотри, Мне больно, сын! Не надо больше Меня мучить! Пожалуйста, потерпи со Мной! Видишь — основное терплю Я. Тебе только немного — ты братьев, сестёр потерпи, — и мы будем вместе. Иди за Мной! Нам обоим тяжело — только тебе и Мне тяжело в этом мире, если ты — сын Мой. Видишь — Я плàчу, и ты плачешь. Я плàчу больше, чем ты, но если мы будем плакать вместе, мы пойдём, — мы выйдем из этого ужаса и кошмара, но надо потерпеть, — не просить о защите, не восставать, не бунтовать, а сделать то, что́ сделал Я.» Это же безумие! Это же ненормально — терпеть, когда тебя обижают. — Но другого христианства нет. Поэтому Христос говорит сегодня в Евангелии: «Кто постыдится слов Моих, — того и Я постыжусь.» Нет другого христианства. Мы должны терпеть. Что бы там ни было: захочет Он — освободит нас от наших мучителей; не захочет — примет с радостью в Своём Царстве. Захочет — накажет тех, кто делает нам плохо; захочет — накажет нас за то, что мы делали свои собственные грехи и были неверными Его детьми, — всё Он сделает на благо нам и во славе Своей, чтобы каждый входящий туда понял, почувствовал, пережил, какую неизреченную, непостижимую, невыносимую любовь имеет к каждому человеку наш удивительный Бог. Аминь».

Свернуть

Окончание текстовой записи проповеди — в первом комментарии к этому видео. Автор: Константин Корепанов Видеосъёмка: Андрей Серафимович Текстовая запись: Елена Плотникова.

Добавить в избранное 💚