Часть 1
Священник Константин Корепанов в передаче «Беседы с батюшкой», вышедшей в эфир не телеканале «Союз» 21 июня 2023 года.
– Отец Константин, почему мы так любим всех вокруг себя судить, давать оценки, залезать в жизнь других людей, но только не заниматься тем, чтобы всё это же самое видеть в самих себе?
– Это и есть одно из свойств грехопадения: всё наше высшее и духовное подчинено плотскому и физиологическому. Такой выверт: перевернуто всё с ног на голову. В этом аспекте тоже произошел выверт. Человек должен видеть плохое в себе и хорошее в другом. Это нормальное состояние человека. Грех изуродовал человека, сам акт грехопадения привел к тому, что человек видит плохое в другом и хорошее в себе.
Это видно по самому описанию акта грехопадения в Библии: вот Адам любит жену настолько, что он чувствует, что двое — одна плоть. То есть они не замечают даже никаких физиологических различий. Настолько между ними полнота и единство.
Но стоит ему только согрешить, мало того, что они увидели наготу, Адам тут же начинает обвинять. И жену в том, что она дала ему плод, и Бога, что он дал такую жену. То есть до грехопадения то, что предлагает ему жена, представляется ему достойным и праведным. Разве может жена предложить что-то плохое? Когда произошло грехопадение, он сразу видит, что жена-то всё плохое предлагает, ничего хорошего-то она не может предложить. Это он хороший, он праведный, он замечательный. А вот жена подсунула ему свинью в виде этого плода. А поскольку жену-то создал Бог, то, стало быть, Он виноват. Вот этот выверт. Мы все рождаемся в греховном состоянии и научаемся этому всю жизнь.
Мы наблюдаем это с детства: вот человек, у него есть некое мировидение. И он наблюдает за окружающим миром таким образом, что видит недостатки других и собственные достоинства.
Естественно, к нему все относятся не в соответствии с его достоинствами, а относятся несправедливо и неправильно. Других людей, хотя они негодяи и плохие, все жалеют и им помогают. И возникшее в человеке чувство несправедливости базируется в данном случае на плохой почве, потому что человеку кажется, что несправедливо относятся к нему и несправедливо относятся к другим. Они плохие, а их уважают, помогают, защищают, а я хороший, а получаю вот то-то, то-то, то-то.
Подобное может вспомнить любой человек, если ему свойственно наблюдать за собой. Исключения составляют только люди, которые, как преподобный Сергий Радонежский, освященные от чрева матери своея. Или человек, опять-таки святой, который, крестившись во младенчестве, сразу принял полноту перерождения, и у него сразу выстроился другой взгляд.
Но это рассуждение с духовной точки зрения. А психологически это тоже понятно. Никто не любит замечать собственные недостатки. На них неинтересно смотреть. Потому что если я вижу свои недостатки, меня начинает отягощать, обременять уныние. Потому что не могу же я быть всё время плохой! Что-то хорошее у меня должно быть!
Я начинаю искать хорошее в себе. Сначала объективно хорошее, потом субъективно хорошее. Но в конце концов я понимаю, наблюдая за собой, что у меня много замечательных черт! Наблюдаю дольше, замечая всё больше положительных черт, и начинаю возноситься и возвеличиваться в собственных глазах. Я становлюсь сам для себя значимым.
А если все такие же значимые, как я? Если все такие же хорошие, как я? Если все то же самое умеют, как я? И что мне с этого? И что я с этого буду иметь? Я такой же, как все? Ну да, не хуже других. Но такой же. Опять неинтересно! То есть я ничем особенным не отличаюсь! Поэтому мне надо сделать и другую вещь: увидеть недостатки других людей и сакцентировать на них внимание. Тогда они увеличиваются в моих собственных глазах.
Но и моя точка зрения, это возвеличивание, она как бы получает некоторое объективное подтверждение. Я умею это, а он не умеет. Я знаю это, а он не знает. Я такой, а они такие. Тогда я чувствую себя уверенным и достойно живущим человеком. У меня внутри существует убежденность в том, что я неплохой человек и не зря проживаю эту жизнь, потому что я знаю эти свои качества и вижу, обязательно это надо подчеркнуть, недостатки своих ближних.
Это состояние, которое на бытовом церковном языке именуется как гордыня. То есть, гордыня – это громкое и пафосное такое слово, сразу сатана вспоминается. Я бы так сказал: просто гордынька, а не гордыня. Потому что, ну, в сущности, чего? Мы же в глубине души понимаем, что мы не какие-то особенные люди, но нам очень важно хотя бы на уровне бытового горизонта осознавать, что я лучше, чем он. Я правее, чем он, я умнее, чем он. А если не умнее, то сильнее, чем он. Мне главное занять эту нишу, при которой я чувствую себя умнее. И тогда я собой доволен. Я сам в себе уверен. Я уверен, что всё у меня получится. А если не получится, то я вот найду какие-то возможности. У меня есть связи, что-то сделать или чего-то добиться. Я успешный человек, состоявшийся человек, я замечательный человек.
Это бытовые проявления гордости, поэтому мы цепляемся за это очень сильно. Мы не задумываемся о глубинных корнях этого состояния. Но психологически нам комфортно в этом состоянии.
– Батюшка, верно ли, что видение своих грехов и слабостей помогало бы нам избежать этого осуждения? И если да, то как обратить взор свой именно на свои грехи и слабости?
– Вы знаете, вот тут не всё так однозначно. Если бы мы с вами говорили об этом 600 лет назад… то, наверное, всё было бы просто. Ну, надо просто видеть свои грехи, замечать свои недостатки, акцентировать внимание на достоинстве других людей, и, наверное, психологически всё было бы нормально. Но мы сейчас немножко другие люди, не те, что были 600 лет назад. И поэтому, если вы попытаетесь акцентировать внимание на своих недостатках и, более того, попытаетесь акцентировать внимание на чужих достоинствах, то у вас не только поразит уныние, вы впадете в очень затяжную депрессию. Причем депрессия эта будет сначала произвольная: вы просто попытались увидеть свои недостатки. А потом депрессия станет непроизвольной. Вплоть до того, что вы можете заболеть неврозом. У вас будет очень нестабильное, очень неуверенное в себе состояние. Потому что жить с мыслями, что я неуспешный, неудачный, грешный, нехороший человек, а все остальные — хорошие, для современного человека состояние почти недостижимое. Поэтому не всё так однозначно.
Это правильно, и так пишут отцы, но отцы были более целостны, более психологически здоровые люди, чем мы. В целом та эпоха была более здоровая, более нормальная с точки зрения, скажем, переживания трудностей. Человек существовал в очень структурированном обществе, где у него с детства были определенные рамки. Его учили так: вот это твое место, ты его занимаешь. Человек привыкал к тому, что он обыкновенный человек.
А в нас полжизни культивируют ощущение, что мы необыкновенные люди, чему мы рады и что мы сами с радостью продолжаем в себе развивать. Сначала родители, потом в детском саду. Нас постоянно ставят на сцену, мы срываем аплодисменты, нас везде учат покорять, поражать, удивлять. Потом в школе, потом в институте, потом во время знакомства и свадьбы. Человек постоянно находится в состоянии, когда он сознает, подчеркивает и утверждает собственную значимость и непохожесть на других. Причем это тотально. Это происходит не последние 30 лет, а последние, как минимум, 150 лет продолжается.
И вдруг человек решает, что надо менять такое мировидение. Он прочитал Евангелие, святых отцов и решил поменять мировоззрение. Каждый знает свои недостатки. «Вот же у меня есть конкретные недостатки, я их знаю». И человек может же их менять: он или водку пьет, или с работы уходит раньше, или жадный. И вот человек начинает на это обращать внимание. А он не готов к этому состоянию. Он привык с младенчества купаться в одобрении окружающих людей и в довольстве собой. Что у него всё нормально, что у него всё получается. Ему важно получить социальное одобрение, одобрение социально значимых людей или лично значимых людей. Он без этого просто не может жить, и ему нужно, чтобы кто-то его поддерживал и одобрял. И это состояние, когда он пытается объективно на себя посмотреть, для него совершенно непереносимо.
То есть он знает свои объективные недостатки, но психологическое состояние, которое приобретается, когда он на этих недостатках акцентирует внимание, для человека невыносимо. Он судорожно хватает, как рыба, выброшенная на берег, воздух: «Ну кто-нибудь меня похвалите! Кто-нибудь скажите, что я хороший. Я же себя ругаю. Ну, батюшка, вот скажи, что я же хороший человек! Вот смотри, я тебе сколько грехов причислил! А теперь закончи это, скажи, что я хороший человек». И батюшка ему: «Да, ты хороший человек. Ну, всё нормально, всё хорошо». А если батюшка скажет: «Да подожди, ты же каялся. Ты прав, ты же пьяница. Ты же вор, ты лентяй!». «Да нет, батюшка, вы что такое говорите. Я же так жить не хочу!».
И к этому психологическому состоянию мы не готовы. Поэтому, когда мы пытаемся с шашкой наголо форсировать святых отцов, у нас ничего не получается. Мы делаемся очень неуравновешенными, очень депрессивными, очень мрачными людьми. И, в сущности, ничего не достигаем.
Мы были людьми, которые обращали внимание на недостатки других. А теперь мы еще, не переставая обращать внимание на чужие несовершенства, обращаем внимание на собственные недостатки. То есть раньше мы были оптимистично осуждающими людьми, а сейчас мы становимся пессимистично-депрессивно осуждающими людьми.
То есть вообще ничего хорошего нету. Я урод, и все уроды. Я плохой, и все плохие. Вообще в этом мире не осталось ни одного нормального человека. Зачем тут жить? Вообще всё прогнило, всё испортилось. Все ходят, рычат друг на друга, все завидуют, все такие же, как я.
Это состояние на грани серьезной психологической болезни. Человек вообще ничему не радуется. Раньше он хотя бы себе радовался, радовался тем людям, которые его поддерживали, которые ему улыбались. Теперь ему вообще никто не нравится. Он только ходит с мыслями: «Я плохой, да, плохой. А ты что, лучше что ли? И ты такой же. Ты мне рад? Да знаю я эту радость, лицемеришь ты. Да и нечего меня специально радовать, нечего меня хвалить! Нечего меня поддерживать! Я знаю, какой я негодяй».
И в результате внутренняя стабильность человека, пусть эфемерная, пусть какая-то неправильная, нечестная, гордостная, ломается. Но она все-таки давала возможность человеку жить среди людей, сохраняя внутреннее равновесие.
Но если он принимает ту точку зрения, что нужно акцентировать внимание на своих недостатках, то всё: он не способен жить среди людей, не способен нормально, адекватно молиться Богу. Что-то делая в Церкви, он постоянно раздражается. Он становится постоянно депрессивным человеком на уровне невроза. Порой доходящий до панических атак и психозов.
Самое печальное, что ничего не сделаешь. Это неизбежная данность. О смирении говорить бесполезно, потому что оно в нынешнем состоянии недостижимо. Когда он еще стяжает смирение?
Дело в том, что человеку важно, чтобы, если он сам с собою не носится, то кто-то должен поддерживать его в равновесии. «Я буду видеть свои недостатки. Но кто-то должен меня любить. И я должен эту любовь пить. Я должен ей дышать. Тогда я смогу смириться». В святоотеческом смысле слова эту роль играет Христос.
Процесс обращения внимания на собственные недостатки и на достоинства людей рождается в человеке тогда, когда он встречается со Христом. Он знает, что он грешник, бесконечно любимый Богом, как и все эти люди. И тогда у него уравновешенное состояние. Когда он испытывает какую-то сложную эмоцию или навязчивую мысль, ну, скажем, «Я никогда не спасусь, я никогда не исправлюсь!», он приходит ко Христу. И в Нем черпает неизреченную, непоколебимую любовь к себе и понимает, что с таким Богом всё возможно.
Это нормальное положение вещей. Но сейчас человек, в силу определенных причин, не может пойти и даже не знает, что надо сделать, чтобы ему встретиться со Христом. Он не умеет.
А ему говорят: «Надо уже смиряться и надо перестать осуждать!». Как это сделать? Фундаментальные требования Священного Писания и Нового Завета я не могу исполнить. «Всё просто, смотри на свои грехи». Но если я начну на них смотреть, а ещё и смотреть на достоинства ближних, я заработаю себе определённую сложность психологического внутреннего климата. Хорошо бы, если бы в этой ситуации встретился со мной Христос. А если нет?
И вот поэтому с нынешним поколением людей нужно очень чутко общаться. Да, это неправильно с точки зрения святых отцов. Почитайте, как воспитывали людей греческие старцы 20 века. Современный человек нуждается в том, чтобы его любили.
Он может пройти путем самоукорения, он может акцентировать внимание на своих недостатках, но только при том условии, что будет человек, который его любит безусловно. Это может быть жена, это может быть муж, это могут быть дети, это может быть, и часто бывает, духовник, священник, друг.
Но без этого, когда ты приходишь, смотришь в глаза и видишь, что тебя любят. Ты себя презираешь, а с тобой общаются на равных, ты себя ненавидишь, а тебя уважают. Ты раздосадован, в депрессии от того, что не можешь победить какую-то страстишку, но тебе говорят: «Да не переживай. Моё отношение к тебе не поменяется от этого. Если мои отношения к тебе не поменялись, неужели Бог поменяет своё отношение, свою любовь к тебе?»
И человеку, который черпает эту любовь, хватает сил пройти через эту бездну, которая обычно непроходима. Если любящего существа не будет, человек сваливается в невроз и в прочие повреждения своей души.
Записала Мария Ярошенко
