Проповедь священника Константина Корепанова.
Неделя 5-я по Пятидесятнице.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Сегодня вы слышали в Евангельском чтении историю, которую мы слышим чаще других историй: встречается Иисусу Христу некий бесноватый. Спрашивает его Христос: «Как имя тебе?» – и бесы, находящиеся в этом человеке, отвечают: «Имя мне – легион», ибо много бесов было внутри его. Ну, и дальше – Христос изгоняет этих бесов в свиное стадо, и стадо это бросилось в пучину вод и погибло. И пастухи, которые видели эту трагедию (трагедию для них), сообщили об этом жителям города, которые понесли большие убытки: они потеряли много голов свиней, которых можно было продать; они этим жили. С точки зрения мирской, обывательской, Христос нанёс им большой ущерб, и поэтому они говорят Ему: «Выйди из наших пределов, а то ещё что-нибудь случится: дома сгорят, скот погибнет!»
В общем-то, мы находимся среди этих людей. Мы – вовсе не ученики Иисуса Христа. Мы – среди этих пастухов и жителей города, которые, увидев, что́ происходит, сказали: «Выйди из наших пределов!» Нам очень дорого, то процветание, то благосостояние, те прибыли, которые у нас есть. А вот этот исцелившийся человек нам совсем не нужен. Ну, бегал он здесь, – и бегал бесноватый, – прятался в пещерах, в склепах – какое нам дело? Это его личное дело! Ну, страдает человек, – но за дело же страдает! Не так же просто он стал бесноватым! И что – теперь из-за него все должны страдать? Разве мы не так думаем? Когда мы видим какого-то несчастного, – и нам предложит Господь: «Хочешь, чтобы этот человек был здоровым?» Мы скажем: «Неплохо было бы, наверное!» «А что за это ты готов отдать? Чем ты готов пожертвовать, чтобы этот человек был здоров?» – и мы, пожав плечами, отойдём.
Поэтому я и говорю, что мы, на самом деле, находимся не среди учеников Христовых, а среди жителей этого города, потому что ничем пожертвовать для исцеления другого человека мы не готовы.
Когда-то совсем недавно, по нынешним меркам, – лет сорок назад – к Паисию Святогорцу пришла некая молодая женщина и говорит: «Отче! Ты – святой! (когда он жил не на Афоне, а в монастыре, в Греции) Ты, Отче, помолись: у меня мама раком болеет. Хочу, чтобы вылечилась!» Он говорит: «Да, конечно, помолюсь, и всё будет хорошо, – но ты возьми на себя часть её болезни. Всё остальное возьму я, – но ты возьми маленький кусочек. Не бойся, ты не умрёшь, всё будет хорошо, но надо же и тебе что-то потерпеть для мамы!» Она говорит: «Нет, мы так не договаривались! Ты просто помолись – и она просто вылечится.» Он отвечает: «Ты не понимаешь, так не бывает: ведь молиться за ближнего – это кровь проливать! Я, конечно, помолюсь, – но и ты что-ниюудь сделай: это же твоя мама!» Женщина очень огорчилась, говорит: «Нет, я так не могу, мы так не договаривались! Ты же можешь сделать это бесплатно, без страданий!» Паисий пожал плечами: «Не могу. С каждым человеком, за которого я молюсь, я принимаю на себя его боль и страдания, разделяю с ним его беду, его богооставленность. А как иначе?»
Мы-то на самом деле думаем, что помолиться за кого-то – это произнести несколько молитв: пять, десять, пятнадцать, – сто или тысячу, – и человеку от этого будет хорошо. Мы «монетизируем» молитвы, как католики, складываем их как в некий кошелёк, – и когда кошелёк станет достаточно увесистым, Бог поможет этому человеку. Но в христианстве не так.
Как говорит апостол Павел: кто бы из вас страдал, за кого бы и я бы не воспламенялся?
Человек, молясь за другого человека, принимает на себя часть его беды, – и только этим он может помочь. Поэтому молитва святого может много, а молитва грешника не может ничего, потому что он не в состоянии пережить то, что́ он должен пережить. Человек, который начал молиться за алкоголика, может спиться. Человек, который начал молиться за бесноватого, испытывает нападения бесовских сил. А как иначе? Человек, который пошёл защищать Родину, может погибнуть, – именно этим он защищает Родину. Если никто из солдат погибнуть не хочет, если матери их не хотят, чтобы они погибали, то как можно спасти страну? Ведь именно количеством крови народ получает свободу. Именно количеством пота вырастает великая страна или строится дом для человека. Это только в капиталистическом обществе думают (на самом деле, это ложь), что за деньги можно всё купить: здоровье, благосостояние, счастье, семью, детей. Нет!
За всё в этом мире приходится платить, потому что всё в нём органически связано, всё зависит от всего, – а, тем более, в Церкви. В Церкви, которая есть Тело Иисуса Христа…
Можем ли мы, например, нормально работать, если болит голова? Можем ли мы работать в огороде со здоровыми руками и ногами, – но с больной головой? Или с больной печенью? Можем ли мы читать книгу, если у нас инфаркт? Если ничего не болит, кроме сердца? Или просто когда на ноге абсцесс — можем ли мы что-то сделать? Нет, потому что это – единый организм, единое тело. Если мы хотим что-то сделать для своей какой-то части тела, то всё тело должно разделить с этой частью какие-то действия: пить таблетки или принимать капельницы, проходить облучение или ещё что-то. Но в исцелении болящего кусочка тела участие принимает всё тело, – и по-другому не бывает.
Не существует кусочек тела отдельно от всего остального, – но обычно мы об этом забываем.
Мы забываем, что мы – не только «я», такой-то и такой-то, пришедший ко Христу. Мы забываем, что мы – ещё и МЫ: именно от НАШЕГО лица, а не от моего лично возносится молитва на Божественной литургии: МЫ просим Христа животворить НАС, исцелить НАС. И по-другому не бывает. Только если мы согласны разделить и боль, и радость, и скорбь, и стыд, и унижение, и славу всех членов Церкви, – только тогда мы и ощущаем себя, как члены Церкви. Когда ближний нам – не чужой, когда человек, который сегодня грешит, приходя с ним в Церковь, мы за него переживаем, молимся, – будто это мы грешим.
А если мы отстраняемся от всего этого и говорим: «Я его знать не знаю, – то через десять лет грешить будут уже десять, двадцать человек, – и, в конце концов, дело дойдёт до нас. «Да как же: я же праведный, я не могу грешить!» Но вот, гангрена ползёт по ноге, – и ты думаешь устоять? Все будут пожраны ею! И не случайно Христос предупреждает: когда придёт последнее время, сатана сотворит брань со святыми – и победит их. Потому что ОДИН святой ничего не может; только Церковь может сопротивляться всему злу.
В житии святого Василия Великого есть такой эпизод: когда к нему обратился бесноватый, человек, который заключил союз с сатаной, – неважно, по какой причине это произошло, – важно, что это БЫЛО, и спасти человека не может никто, – Василий Великий и не дерзает, – он просто обращается к Церкви: «Давайте все помолимся за него, – все вместе здесь, сейчас падём на колени, и каждый помолится. Если КАЖДЫЙ помолится, Бог может явить силу. И все они молились до тех пор, пока каждый, до последнего маленького мальчишки в этом храме не стал молиться за этого человека, как та мышка , благодаря которой вытянули репку. Эта сказка – об этом.
Мы думаем, что есть кто-то святой, а есть – остальные. Нет, молитва последнего человека в Церкви может значить самое главное, и не случайно, когда город Ниневия был приговорён к смерти, царь велел молиться всем, – даже скоту, – и только рёв скота оказался тем мышиным хвостиком, который переломил Суд Божий.
Вся Церковь, вся её полнота должна принять на себя боль конкретного человека. Но, чтобы это случилось, надо перестать другого человека судить. Что такое суд? Судя, я отделяю человека от себя.
Вот, случилось что-то с нашим дорогим ребёнком. Сел он в тюрьму. Что мы чувствуем за нашего родного сына? Боль: мы же его не судим, его судит суд. А мы за него болеем. Его всё общество судит, а мы – болеем. Нам плохо, потому что нам и стыдно, и больно, и жалко, и страшно: мы переживаем, а не судим. Если случилось это с другим человеком, с соседом нашим – что мы делаем? Мы судим: «Вот как вы его воспитали! Я же говорила, что ничего хорошего из него не выйдет!» Мы судим, и поэтому человеку плохо. А Церковь должна воспринимать боль и грех человека молитвенно, воспламеняясь за него всецело, – и тогда он исцелится, и не надо будет тогда доводить до суда и до беды, потому что Бог примет нашу любовь.
Ведь тот же сегодняшний бесноватый: его же все судили, и, наверняка, за дело – потому что не может же в него просто так войти легион бесов! А Христос – не судит. Он пришёл не вывести его на чистую воду, Он не спрашивает его: «Ну-ка скажи Мне, за что это с тобой? Давай-давай, всем рассказывай, не стыдись!» Он не спрашивает, за что́: Он знает, за что. Но человек так измучился весь, его не судить надо, его надо спасти. Христос это и делает: спасает и исцеляет.
И мы, поскольку мы – во Христе, и мы тоже – Тело Христово, мы так же должны воспринимать чужую беду. Страдает человек за грех – не надо поминать, за что́ он страдает, какие у него грехи, в чём он виноват, – а обнять его и молиться, поддержать и утешить. Да, моя молитва ничего не может; призвать других братьев и сестёр: вместе помолимся за этого человека, чтобы Бог его помиловал и исцелил; не допытываться о его грехах, а попросить у Бога, чтобы явилась ему Его милость.
Вот тогда мы станем подлинно Церковью, Телом Христовым, и почувствуем, что́ значит быть во Христе, жить со Христом и иметь великое дерзновение в молитве к Отцу Небесному. Аминь».
Видеозапись сделана 9 июля 2023 года во время Божественной литургии в Свято-Троицком кафедральном соборе г. Екатеринбурга.
Автор: Константин Корепанов
Видеозапись: Владимир Лукин
Текстовая запись: Елена Плотникова.
Вернуться к списку