Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Сегодня вы слышали Евангельское повествование об эпизоде, когда Христос вместе со Своими учениками переправлялся через Геннисаретское озеро. Конечно, лодка у них была не такая маленькая, как наши современные лодки; у них был достаточно большой рыбачий баркас, в котором помещалось несколько человек. Вот, они плывут, и началась буря, ветер, – волны заливают лодку, – а Христос на корме спит. Они все стали переживать о том, что произойдёт что-то ужасное, что лодка перевернётся и все утонут, – собственно, они себя вели так же, как вели бы себя и мы, если бы мы хоть раз плавали на такой лодке по большой воде, – вы понимаете, о чём идёт речь: хотя они и рыбаки, но было волнение на море, был шторм, были волны, и они боялись – вполне по-человечески, по привычке боялись. И они разбудили Христа, но Христос их первым делом упрекнул, сказав: “Почему вы усомнились, маловерные?” – а потом повелел остановиться и буре, и ветру, и волнам, и все оказались на берегу. Конечно, они все удивились тому, что Он может повелевать стихией, но Дух Святой тогда ещё не коснулся их, и они не услышали этого упрёка: “Почему вы усомнились?” Они не услышат его и ещё раз, – и потом ещё раз… Человек не слышит подобных вещей, пока Сам Бог не коснётся его сердца, и в его сердце не зародится вера в непоколебимость его жизни и смерти. Это не значит, что не может быть штормов или волн, – это значит, что с ним ничего не произойдёт, потому что Бог с ним, Христос – с ним. Моя лодка может опрокинуться, может потонуть, но я всё равно останусь жив, если я надеюсь на Бога. Если со мной Христос, со мной ничего не может произойти. Если я – без Христа, тогда может произойти что угодно, но если я возложил упование на Бога, ничего окончательно, бесповоротно плохого произойти не может. Мы никак не можем этого понять, нам кажется всё время, что когда ты с Богом, с тобой ничего не происходит: ты не болеешь, деньги у тебя не переводятся, дети здоровы, дом не горит, машина не ломается, начальник любит, мама живёт до ста пятидесяти лет, муж замечательный: пылинки сдувает; жена верная, преданная, вкусно готовит, – всё хорошо. И вот так я проживу сто – сто пятьдесят – двести лет, а потом скажу: “Хватит, Господи, я хочу к Тебе!” Каждый представляет себе жизнь с Богом такой. И когда вдруг сломалась машина или заболели какие-то внутренние органы, или заболел ребёнок или что-то ещё произошло: муж изменил, жена с ума сошла, – человек думает: “Как же так, Господи? Я же Тебе молился, я же Тебя просил, я же Тебе верил, – а Ты что делаешь?” И человек эти настроением, этим состоянием духа, этим возмущением отпадает от веры, и тогда действительно начинают происходить вещи страшные, которые могут раздавить, могут уничтожить его, но не потому что они сами по себе страшные, а потому что он выпрыгнул из лодки, в которой плыл с ним Христос, – или вытолкнул Христа из своей лодки и плывёт себе дальше. Буквально люди так и говорят: “Господи, я на Тебя надеялся, а толку никакого нет, теперь уж я сам всё буду делать.” И он окончательно гибнет и запутывается.
Но человек верующий, человек, действительно возложивший упование на Бога, не должен пугаться происходящих с ним обстоятельств. Онкология, не онкология; пожар, не пожар; авария, не авария; что бы там ни было, я – с Богом, и Бог знает, как меня от этого исцелить, как меня в этом сохранить, как дать мне новый дом или новую машину, или снова сделать меня целым, здоровым. Он всё это может, а раз Он этого не делает, значит, то, что́ сейчас происходит, – это то, что должно произойти по Его воле. Но вот это-то и даётся человеку труднее всего.
Вот как было в истории израильского народа, который шёл по пустыне: каждый день, кроме субботы, на землю падала Небесная манна. Каждый день, кроме субботы, человек находил манну у себя на пороге; никто никогда не заболел, вода находилась всегда, стоило только попросить; все враги были побеждены. Но стоило только чуть-чуть, скажем, приесться этой манне, или уже надоело палящее солнце, и тени нет, где спрятаться (мы представляем: без кондиционера как жить в такую жару в пустыне, когда песок слепит глаза и плюс сорок каждый день!) – “Ну надоело всё, сколько можно терпеть-то?” – думает человек. Но он должен думать не о том, сколько можно терпеть, а должен думать: “Вот, Бог повелел через эту пустыню пройти; в пустыне – объективно жарко; я должен идти и терпеть; Он меня кормит, Он меня поит, от врагов защищает, а остальное я должен перетерпеть.” Но Израиль так не сказал, он постоянно роптал и возмущался: “А почему это? А почему то? А почему так?” И, в конце концов, случились бедствия, которые уничтожили всех, кто в израильском народе роптал…
И апостол Павел в своих посланиях пишет: “Не делайте так, не ожесточайте ваших сердец! Продолжайте надеяться!” Я каждому человеку говорю: “Вот, ты пришёл и причастился, – ЧТО изменилось? Ты соединился со Христом – ЧТО это значит?”
Это значит, что, как вы читаете в молитвах, “я – в Боге, и Бог – во мне”. Это значит, что во мне живёт Христос, живёт Своей Любовью и силой. Но это не значит, что моя голова, мой ум, мой разум сразу стали Христовыми: я же не настолько доверился Ему. Это не значит, что сердце моё стало чувствовать всё сразу, как велит Христос, потому что сердце-то я не отдал Христу, оно ещё наполнено гадостью; моя голова наполнена ложью и тьмой, и туда может капнуть только капля Божественной любви: больше не вмещается ни в моё сердце, ни в мой ум, который заполнен всякой ерундой. И вот, по мере моими усилиями выдавливаемой лжи, этой гадости, этих страстей, этой неправды сердца, благодать будет заполнять всё больше и больше пространства в моей душе.
Но это процесс, в котором я соучаствую своими верой и терпением. Да, мне сейчас плохо, но я верю, что Христос ко мне уже пришёл, и Он со мной пребывает и сегодня, и завтра.
“Но вот, я разгневался же, – значит, Он ушёл?”
Нет, Он не ушёл, Он не может от тебя уйти, Он – не капризный ребёнок и не избалованная жена; Он – Бог твой, Он видит, что тебе плохо, не уйдёт, – наоборот, постарается тебя утешить и успокоить, поддержать и вдохновить, Он не оставит тебя. Ты Его не чувствуешь, потому что всё твоё внутреннее существо наполнено желанием кому-то мести и зла, ибо из них состоит гнев, – и ты просто не чувствуешь Его присутствия, как противоположный Ему, – но это не значит, что Он тебя отверг. Если бы Он тебя отверг, ты бы сегодня погряз в самых смертных грехах или бы просто умер, – а Он борется за тебя.
Просто ты Его не чувствуешь, потому что ты – совсем иной по складу. Но вот мысль, возвращающаяся к тебе, когда ты успокоишься от гнева: “Нет, Бог никогда не бросает грешников, Он – со мной!” И ты начинаешь молиться, успокаивая сердце в молитве, – и всё возвращается, и человек так живёт. А если он допустит мысль: “Бог меня бросил, предал, я Ему не нужен!” – всё, он уже не хочет приходить причащаться через неделю: “А зачем? Всё равно потом наору на кого-то, всё равно потом напьюсь! Всё равно какую-нибудь гадость сделаю, – и не буду больше ходить, толку никакого нет всё равно, Он меня не любит, я Ему не нужен, я буду жить сам по себе!” – и погибает человек. Но преодолевая страхи врага, преодолевая искушения и соблазны собственной немощи, собственной греховности, мы вновь и вновь распинаем себя в таинстве Покаяния, выворачиваем всю свою гнилую внутренность наизнанку, бичуя себя за то, что я действительно – гордый, не любящий никого человек, я прихожу и говорю: “Господи! Верую и исповедую, что Ты пришёл в мир спасти таких грешников, как я. Спаси меня, я погибаю!” – и несомненно веруя, что Он придёт и спасёт, потому что для того Бог и стал Человеком, чтобы нас спасти. Но в этом мы участвуем, ещё раз повторю, – верой своей и терпением. Аминь.
Вернуться к списку